Утерянные книги Мерлина. 1. Убежище от огня и крови

К содержанию

Дуглас Монро

На берегу стоял противник — плотные ряды облаченных в мантии фигур, тогда как между рядами, размахивая факелами, словно фурии, носились женщины в черных одеждах, с распущенными волосами. Вездесущие друиды, подняв руки к небу и посылая страшные проклятия, своим непривычным видом настолько пугали наших солдат, что они не двигались с места, будто их ноги были парализованы, и подставляли себя под удары противника. Наконец, вняв увещеваниям своего полководца не пасовать перед группой взбешенных женщин, римляне, неся знамена впереди, разбили наголову сопротивление, окутав врага пламенем его собственных факелов. Сопротивление было сломлено, а священные рощи, предназначенные для отправления таинственных суеверных обрядов, — уничтожены.
Тацит, АННАЛЫ XIV, 30

I

Убежище от огня и крови

К своему ужасу, я вдруг обнаружил себя в окружении римских легионеров — по сути, я был в их числе. Звали меня Тацит, и я был послан в Британию в качестве Королевского Летописца при правителе Гае Светонии Павлине, чтобы описать предстоящее «триумфальное завоевание» этой страны. На текущий момент войска были проверены нашим командующим и признаны боеспособными, передовые отряды начали пересекать на своих плоскодонках Менайский пролив, Целью их был Остров Англси, последняя твердыня местных жрецов-друидов. Приказы Кесаря гласили:

«НА ВСЕ ВРЕМЕНА И ВО СЛАВУ РИМА ОКОНЧАТЕЛЬНО ИЗГНАТЬ ДРУИДИЧЕСКУЮ ЧУМУ С БЕРЕГОВ
АЛЬБИОНА — ЗАБРОСАТЬ ВРАГА ГОЛОВЕШКАМИ ЕГО
СОБСТВЕННЫХ КОСТРОВ»

Именно так, или похоже, можно было истолковать указ. Что же касается меня, то я не слишком интересовался войной или завоеваниями — простой ученый, увлеченный политикой, я не переставал задавать себе вопрос: почему могучий Рим внезапно отказался от своей линии полной Имперской Терпимости и предпочел ей это редкостное массовое уничтожение. Чего на самом деле страшилась власть в этих облаченных в белое жрецах?

* * *

Шел 59-й год после Рождества Христова, и этот вопрос был практически единственным, занимавшим мой ум в эти холодные предрассветные часы, пока я ждал переправы через пролив. Легион, к которому я был приписан, стоял неподвижно, взгляды застыли, прикованные к берегам Острова Друидов. Там происходило нечто нечестивое.
Вдоль всей береговой линии погруженного во тьму острова ярким пламенем пылали невероятных размеров костры — казалось, что остров окружает огненная стена. Но самым странным, самым ужасающим было то, что вокруг этих костров носились одетые в черное фигуры — пронзительно крича и завывая подобно сиренам Гадеса, они размахивали руками, их волосы были растрепаны, и все присутствующие были буквально парализованы их чарующей силой.
Когда моя группа наконец достигла Острова, нас встретили еще более причудливые сцены — в полном молчании стояли наши войска, наши Великие Императорские Легионы, тараща глаза, словно маленькие дети, ошеломленные жонглерскими трюками... скованные суеверным страхом! И здесь же стояли жрецы-друиды, белые на фоне белого пламени костров, подняв кверху руки и призывая своих богов защитить их: они просили об их защите и о нашем уничтожении. Их монотонное пение было выразительным, мощным и производило магическое действие — до тех пор, пока не прибыл Светоний.
— И это Великая Императорская армия Цезаря дрожит перед обезумевшей группой женщин и стариков? — закричал он, с отвращением гладя на выстроившиеся ряды. — Вот это да! Мужчины Рима! Пора положить конец страшному сну! Сметем же этих лжепророков, чтобы навсегда прославить нашего Повелителя тем, что мы сделаем в этот день. Вперед! — И, волей-неволей, войска двинулись вперед.
Размахивая обагренными кровью мечами, легионы прорубали свой путь на сушу, не щадя никого: женщины, дети, старики — для них это не имело значения. Изуродованные до неузнаваемости тела стаскивали, разрезали на части и, сваливая в кучи, предавали пламени, наблюдая, как шипит и брызгает вытапливаемый из них человеческий жир.
За несколько мгновений до своей смерти последний старец-друид взобрался на огромный валун и громко прокричал, обращаясь к темнеющей полосе леса: «Братья... в Рощи! Предупредите остальных!» И копье тут же сбросило его в уже успевшие стать малиновыми волны.
После первой атаки наша армия выстроилась строгими рядами перед затухающими кострами — грудами обгоревших человеческих костей. Ни один римский солдат не был убит! После короткого совещания офицеры объявили, что второй этап уничтожения противника будет заключаться в том, чтобы «выгнать тех, кто прячется в кровавых жертвенных Дубовых Рощах, а после этого срубить сами деревья — не должно остаться ни одного дерева». Таковы были приказы.
Воины вычистили и заточили свое оружие — мечи, клинки и секиры, потом, опять собравшись тесными группами, один за другим отправились по лесистой местности в указанных направлениях. Чувствуя тошноту от зловония обуглившейся плоти и не приемля «Римский Императорский Образ Действий», я быстро оторвался от своих товарищей и пошел своим путем. Для Римской армии подобная разновидность охоты, казалось, мало чем отличалась от спорта: сквозь пропитанный дымом воздух со всех сторон доносился смех, хвастливые выкрики, глупые и вульгарные шутки. И все же эти звуки, какими бы они ни были отталкивающими, сослужили свою службу — я использовал их для того, чтобы уйти прочь от основной арены действий и выйти на удаленную западную часть острова. После нескольких часов таких блужданий я приблизился к поляне, с которой доносился громкий шум.
Здесь, среди образующих почти правильный круг древних дубов, находилась группа старых друидов, окруженная примерно двадцатью небрежно охранявшими их солдатами, бранившимися и бахвалящимися своей жестокостью перед молчаливой величественной группой в белом. Когда я, спрятавшись в кустах, стал наблюдать за ними, один из жрецов вдруг повернулся и несколько минут внимательно смотрел в мою сторону, хотя казалось вполне очевидным, что он не может меня видеть физически. Потом, к моему удивлению, он вдруг поднял палец и, незаметно для других, поманил Меня к себе. Его лицо под мохнатыми серыми бровями на мгновение смягчилось, и на нем появилось подобие улыбки.
— Что ты высматриваешь, старый дурак? — проворчал один из солдат, выходя вперед и подозрительно обводя взглядом опушку. — Говори... покойник дьявола! — И он с силой ударил старика по затылку рукоятью своего короткого меча. Друид, как бумажный солдатик, рухнул на землю.
— А теперь, все, кто остался, пошли! Мы получили приказ доставить вас живыми в Рим. Великому Цезарю любопытно узнать, что за людей мы здесь покорили. Антоний... Валериан! Свяжите их как следует и доставьте 0 дьявольское семя на пристань. Не теряйте времени, шевелитесь! Нам предстоит выловить еще много крыс, прежде чем кончится эта ночь! Он
рассмеялся и швырнул солдатам моток толстой веревки.
— А что делать с этим стариком? — спросил толстый римлянин, занятый выполнением его приказания. — Нести нам его, что ли? — и он показал на жреца, лежащего без сознания на земле.
Командир обошел вокруг и бегло осмотрел распростертого на земле человека, одежды которого, еще недавно белые, теперь были покрыты красными пятнами. — А-а-а... — буркнул он, — пусть остается здесь — похоже, что у этих зловещих деревьев есть глаза. — Бросив долгий нервный взгляд сквозь ветки, центурион пнул тело в бок и поспешил прочь из рощи. Остальные быстро последовали за ним.
Я и сам был очень напуган. Ухватившись за двух золотых императорских орлов, украшавших мои плечи, я с отвращением сорвал их и бросил в заросли... и вдруг замер. Звук! Шелест листьев в подлеске, тихий, но ясно различимый. Старый человек шевелился!
Соблюдая крайнюю осторожность, я медленно пересек узкую ложбину и подошел к тому месту, где он лежал, тщетно пытаясь перевернуться. Ему это никак не удавалось и я опустился на колени, чтобы помочь. На вид ему можно было дать около семидесяти, хотя с уверенностью сказать было трудно. Лишь его ясные светло-серые глаза не имели возраста. Увидев меня, человек улыбнулся — среди насилия, крови и пыток я увидел настоящую улыбку!
— Спасибо, сынок, — сказал он слабым голосом. — Здесь мы некоторое время будем в безопасности: небесный огонь редко ударяет в одно и то же место дважды. — Затем он с большим усилием поднялся на локоть и странной напряженностью заглянул мне в глаза. — Ты поможешь мне? Ты должен... мы должны, пока во мне еще теплится жизнь, добраться до священной рощи, ты и я. — И он опять улыбнулся почти знакомой улыбкой.
Волна суеверного страха окатила меня, я весь похолодел.
— Кто ты?
Старик опять опустился на землю и закрыл глаза. В его вздохе прозвучало что-то похожее на разочарование.
— Кто я? Кто я есть? И он опять глубоко вздохнул, как будто к чему-то готовясь. — Я был во многих формах, прежде чем явиться в этой...

Я советник Великого Короля,
благодаря которому существует порядок в звездном небе...
Благодаря которому море и суша с ее мирной травой
рождают и питают своих потомков...
и своим щедрым плодородием
поддерживают человечество.
Я заглянул за пределы и, подобно духу, я знал,
что делали люди в прошлом, и предсказывал будущее...
С тех пор мне известна суть вещей,
и полет Воронов,
и странствия звезд,
и плавное движение рыб.
Все это будоражило мой дух,
и, подчиняясь суровому закону,
мой человеческий разум не мог отдыхать.
Но теперь я вернулся к себе...

После этого друид надолго замолчал, и я не мог понять, заснул он или умер. Но вскоре он очнулся и с беспокойством оглядел поляну.
— Под каким именем ты известен среди друидов? — спросил я человека, пока он пытался подняться.
— Это действительно имеет значение? — ответил старик, прекращая свои попытки и с ухмылкой глядя на меня. — Я могу назвать тебе имя, если ты этого хочешь, но единственное, что нам сейчас по-настоящему нужно, — как можно скорее покинуть это место... нам еще многое предстоит сделать. Я уверен, что только поэтому боги сохранили меня — и по этой же причине они привели сюда тебя, — добавил он, улыбаясь.
— Твои боги, должно быть, действительно непостижимы, — сухо ответил я, — если они позволили всему этому произойти.
Человек опять вздохнул.
— Всегда случается неожиданное... но, опять-таки, легко понять богов, пока не пытаешься найти им объяснение. А что касается «судьбы», она никогда не бывает случайной — это всегда вопрос выбора. Судьба — это не то, чего следует ждать, а то, чего следует добиваться.
Я опустился на землю рядом с друидом, пораженный и одновременно озадаченный странными речами этого человека перед лицом полного разрушения.
— Но почему ты все это говоришь мне? — спросил я после минутного размышления. — В конце концов я римлянин... один из тех самых легионеров, на чьей совести уничтожение твоего прошлого.
— Прошлое... — произнес он с грустью, — всегда выглядит лучше, чем оно было на самом деле. Оно приятно уже потому, что сейчас его здесь нет!
ты — прошлое завтрашнего дня, всегда. — И человек наконец сел. Выглядел он немного окрепшим.
— Но вы не можете иметь «завтрашнего прошлого» после Рима, разве ты этого не видишь? — Продолжал я настаивать весьма пессимистически, — ведь ТЫ понимаешь, что враждебные силы овладели землями ваших жрецов? И сколь велики эти силы?
Друид уселся, облокотившись о дерево, вид у него был смиренный и в то же время решительный.
— Не может быть более убедительных признаков упадка в стране, чем такое неуважение к религиозным обрядам. И это римляне! Мы давно знали об их приходе. Но последствия — они могут быть совсем другими, мы еще посмотрим. Легионы — очень эффективная машина, это правда. Но в этом совершенстве есть изъян: когда все думают одинаково, никто не думает слишком много. — И он опять закрыл глаза, как будто для того, чтобы набраться невидимой силы от старого дуба. — Но ты... ты другой.
Его слова на минуту повисли в воздухе — он, конечно, был прав.
— Но откуда ты можешь это знать? — спросил я с напускным возмущением и только тут до конца понял, о чем идет речь. — И что можно сделать? Римская армия не имеет себе равных. И она рядом.
— Сила обманчива; этот урок много старше самих друидов, — сказал он задумчиво. — И вот в чем обман: когда дело касается судьбы, большая сила всегда находится там, где ее меньше всего ожидают. Это знание — наш союзник.
— И где сейчас может находиться это место? — выкрикнул я, почувствовав внезапное раздражение от всей этой философии. Я ожидал услышать какой-нибудь загадочный ответ, но вместо этого старый человек указал сквозь деревья на запад.
— Там... — ответил он без колебаний. — Там, на священном Остров наша надежда, если она вообще еще есть. И мы должны торопиться, ибо пока мы говорим, другие уже собираются, если, конечно, они еще живы, но мы должны попытаться. — И он с трудом поднялся на ноги, обтирая засохшую кровь со своей головы.
— На каком острове? — спросил я, заинтересовавшись этим неожиданным таинственным ответом. — Они ничего не говорили нам о другом острове. Где он находится?
— Это Остров Святой Головы, — был его ответ. — Лежит он у самых западных берегов Англси. Если судьба действительно на нашей стороне, а я верю в это, легионы не могли зайти так далеко — и если это так, тогда. Королевский Летописец, ты станешь свидетелем настоящей истории, которая придаст остроты всем твоим писаниям. Но сначала ты должен помочь мне, нам... Альбиону! — Как бы проверяя устойчивость своих ног, старик нетвердой походкой дошел до ближайшего дерева и обернулся, бросив на меня торжествующий взгляд.
В тот день я не смог бы с уверенностью сказать, какие именно силы заставили меня принять решение в тот короткий миг, прежде чем мы отправились в путь, но одно я знал твердо: эти силы несомненно были мощными силами... Рука Судьбы чувствовалась во всем на протяжении всего пути. Мне ни о чем не пришлось сожалеть.
— Что ж, пошли, — сказал я наконец, и во взгляде, который бросил на меня Друид, я увидел былую нежность стареющего отца к своему сыну. Потом он улыбнулся.
— Путь будет трудным, а задача рискованной, — сказал он как бы вскользь, — но этим делом занято гораздо больше сил, чем кажется, — гораздо больше. Мы не одни. Если нам удастся разбудить вечного защитника Британии от его векового сна, тогда еще есть надежда. Но мы должны прийти туда первыми.
— Прийти куда? — опять спросил я, идя рядом со старым жрецом и предлагая ему свою руку.
— Как куда? На Остров Святой Головы, я ведь уже говорил тебе. В Мир Блаженства, за Священную Стену, и все это находится на Неметоне, в святая святых всех этих островов. Это место действительно священное, там покоится голова всех голов, охраняемая огромной стаей Воронов — последнее бдение Благословенного Брана. И нет никого, кто мог бы избежать его суда...

« Утерянные книги Мерлина. 2. Неметон		Утерянные книги Мерлина. Часть 2. Книга Фериллт. Введение »

Вернуться