Путь в Каер-Невенхир. Странствия друида по Иному Миру |
Страница 5 из 19 Он уже начал терять надежду выйти из территории ночи, когда небо посветлело, темнота рассеялась. Наступало утро, бессолнечное серое утро безрадостных земель. Перед ним расстилалась тускло освещенная пустыня, где-то на горизонте темнели острые скалы, словно клыки гигантской разинутой пасти. Серый песок лежал бездвижно мелкими барханами. И если в этой пустынной местности и был кто-нибудь, то ни одно существо не выдавало своего присутствия. Лишь шуршащая тишина, серый песок, бледное небо и клыки черных скал на горизонте составляли убогий ландшафт этой местности. Гвидион чувствовал в себе легкую дрожь, было холодно и как-то особенно неприятно, словно вот-вот вырвется из-под ног земля, закружится и унесется прочь, а он утонет в Нижних Мирах, проваливаясь из одного в другой, не в силах создать для себя твердую поверхность ни в одном из них. Гвидион, закутавшись поплотнее в свой шерстяной плащ, побрел в сторону самой большой горы. Это было нескончаемое путешествие, трудный и неприятный путь по пескам к вечно отдаляющимся горам. Порой налетала песчаная буря, холодная, безветренная, никакого движения воздуха, словно не ветер, а чья-то мысль заставляла вздыматься клубы серого песка и нестись по земле. Бури возникали неожиданно, Гвидиону негде было скрыться от них, и он кидался на землю, как только видел приближающуюся серую пелену, укрывал голову плащом. Проходили бури так же, как появлялись, - моментально, Гвидион быстро сбрасывал с себя наметенный бурей песок, кое-как отряхивал одежду и шел дальше. Могло сложиться впечатление, что человек брел по пустыне в надежде достичь горы, но Гвидион знал, что они недосягаемы. Горы служили ему лишь направлением, чтобы не ходить кругами. Неопытный странник мог навсегда остаться в этом пространстве, так и не найдя выхода ни в Верхний, ни в Нижний Мир. Эти безрадостные серые пески могли свести с ума кого угодно. И Гвидион уже начал беспокоиться, когда различил наконец на фоне однообразного пейзажа небольшое углубление, едва заметное среди барханов. Отличало его то, что песок около него был совершенно бездвижен. Гвидион замер за несколько шагов до этого места, поморщился от неприятных предчувствий, перехватил покрепче дорожный посох, проверил, хорошо ли укрыты птицы у него под плащом, надежна ли перевязь, держащая заплечную сумку. Потом вздохнул, так и не сумев избавиться от гримасы неприязни, обреченно побрел в сторону углубления, ссутулившись, повесив голову, внушая себе на ходу, что это один из самых безобидных переходов среди тех, что еще попадутся ему на пути. Он еще не дошел до самого углубления, когда там, на дне, что-то шевельнулось, будто почуяло приближение живого существа. По пустыне прокатился глухой вздох, небольшая ямка начала превращаться в воронку, словно кто-то внутри мощным дыханием втягивал в себя песок. Твердь под ногами Гвидиона стала зыбкой, и он почувствовал, что теряет опору и сползает вниз. Он прижал к себе посох, стараясь побороть отчаянное желание выбраться из песочной воронки, утягивающей его на дно. Последний раз мелькнуло над головой неприветливое серое небо, песок засыпал глаза, нос, рот, сжал тело, словно в тиски. Начался провал в другой мир. Длительное и неприятное падение в песочную воронку невероятной глубины. Яркий свет вернул Гвидиона в сознание. В последние мгновения своего падения он сумел не только осмыслить происходящее, но и разглядеть сотни огней и ярких красок. Внезапно Гвидион сильно ударился, и в то же мгновение понял, что он приземлился в кресло посреди пиршественного зала. Осмотревшись по сторонам, он увидел людей, собравшихся вокруг столов, короля, восседавшего во главе пира, слуг, собак, очаги. Место, которое маг не по своей воле занял, по его положению относительно королевского трона и очагов, должно было принадлежать заезжему барду. Не самое почетное место, определил Гвидион, но и не хуже многих других. Во всяком случае это место гостя, которому гарантирована жизнь. Отвратительный способ перехода искупался тем, что Гвидиону удалось достичь того Мира, в который он стремился попасть. - Добрый друг наш прибыл, чтобы развлечь нас! - раздался громкий, слегка надтреснутый голос короля Мертвых. Гвидион встретился с ним взглядом. Черные глаза короля, обведенные темными кругами, и ярко-алые губы резко выделялись на абсолютно белом лице. Корона в черных волосах и перстни на руках сверкали разноцветными камнями, отражая свет очагов. Гвидион поднялся с места, с трудом справившись с болью в теле, и поклонился сначала королю и друидам, восседавшим вокруг него, потом гостям. - Приветствую тебя, Араун, король Аннона! - ответил Гвидион королю. - Приветствую вас, мудрейшие из мудрых! Приветствую вас, великие воины, храбростью и отвагой своей заслужившие место на этом пиру. Друиды лишь переглянулись, а воины ответили громкими приветствиями на хвалу гостя. Взгляд Гвидиона перебегал по их лицам в тщетной надежде отыскать среди них брата. - Что за песнь исполнишь ты для нашего увеселения? - спросил Араун. Гвидион ответил не сразу, достал из сумки маленький музыкальный инструмент со струнами, внимательно посмотрел на короля и друидов, пытаясь определить их настроение. - Это будет песнь о сражениях и героях, - сказал Гвидион. Король одобрительно кивнул. Гости удовлетворенно загудели, лишь друиды никак не выразили своего отношения. Призвав на помощь магическое вдохновение, Гвидион коснулся струн, доверившись окутавшим его волнам магии. Он не знал тех слов, которые будет петь, музыка под пальцами рождалась сама собой. Песнь зазвучала, приходя к нему откуда-то сверху, рождаясь вне мага, но исполняемая его голосом - голосом звездного света, голосом Вечности, голосом Гвидиона. Араун, король Аннона, подперев голову кулаком, слушал песнь о воине, державшем в руке Говорящий Меч, о его непримиримости и отваге, о боевом пыле и воинственной одержимости славного героя. О том, как шел по жизни бледнолицый герой, как вел за собой на подвиги отряды воинственных кельтов, как стяжал себе славу победителя и пал в чужой стране, сраженный рукою врага. Слезы катились из глаз Гвидиона, оплакивающего своего брата. И в этот миг на земле, в Верхнем Мире тысячи бардов, охваченные внезапным вдохновением, сочиняли и пели своим королям, вождям и воинам славную песню-сагу о величайшем вожде Медового Острова. Когда песнь закончилась, Гвидион вздохнул и отложил в сторону музыкальный инструмент. Друиды одобрительно кивали, воины выли от восторга, король утер тайком слезы, покачал головой, жалобно улыбнулся. - Мой добрый друг Гвидион, пришел ли ты ко мне с какой-нибудь просьбой или просто так решил проведать старого приятеля? От внимания мага не ускользнуло, что король назвал себя его приятелем, значит, положение Гвидиона значительно улучшилось, благодаря хорошей песне. - Великая легенда родилась на Медовом Острове, мой король. И я решил послужить тебе бардом, чтобы достойнейший из королей Острова первым услышал лучшую из песен! - произнес Гвидион и со смирением поклонился королю и друидам. |
| « Белая Богиня. Историческая грамматика поэтической мифологии | Последний Самайн » |
|---|
